Тайны полуночи - Страница 81

С любовью

Анна».

Во вторник утром Джинни села в почтовую карету, кучер взмахнул хлыстом, лошади тронулись с места. Надеясь забыть свою любовь, Джинни ехала к Беннету Чепмену, чтобы исполнить обет, данный Джоанне в ночь ее смерти.

14

Вскоре почтовая карета пересекла границу Арканзаса. Теперь путешественники находились в Оклахоме, обычно называемой индейской территорией — там жили пять племен осаге и другие племена индейцев. Они ехали вначале вдоль берегов реки Пото, связанной для Джинни с воспоминаниями о Стиве.

Пассажиры беседовали между собой, изредка обращаясь к Джинни; очевидно, никто не сомневался, что она — миссис Кора Майерс. Карету сопровождали трое охранников дорожной службы и двое солдат.

Джинни вспоминала свое путешествие в фургоне — тяжелое, но намного более свободное и приятное, чем передвижение в почтовой карете. Девять пассажиров сидели по трое на двух скамейках вдоль стенок и одной, без спинки, посреди кареты. Скамейки были узкие и жесткие; к счастью, Джинни сидела на первой, спиной к кучеру, а не на средней. Шум, тряска и духота были мучительны; на остановках запряжка менялась на свежую за десять минут, так что пассажиры не успевали хоть немного передохнуть. По правилам дорожной службы карета должна была проезжать восемьдесят миль в день с пятью десятиминутными остановками; через четверо суток путешественники должны были прибыть в форт Белкнап.

После Кьямичи путешественники ехали по зеленой равнине, покрытой густой травой, заросшей кустарником и лесами. Потом проезжали каменистую местность с хлопковыми полями и дубовыми рощами по берегам рек. На третьей стоянке они получили скудный и безвкусный обед — бисквиты с жареным мясом, кофе и молоко.

Теперь они уже миновали реку Пото и находились невдалеке от гор Сан Буа.

Следующая стоянка была в Вилбертоне, в окрестностях которого, по слухам, укрывались в пещерах бродяги и преступники. Здесь четверо пассажиров вышли, два из освободившихся мест заняли новые путешественники.

По пути к последнему перегону им попадались дикие буйволы, олени и антилопы; вдали завывали койоты, Эта живописная зеленая равнина по договору была собственностью индейцев, но Джинни надеялась, что они пересекут ее благополучно. Хотя она знала, что капитан Купер был срочно вызван из форта Смит в связи с волнениями индейцев, солдат они по дороге не видели. Слава Богу, не попадались ни бродяги, ни бандиты, иногда, по слухам, нападавшие на почтовые кареты.

К вечеру они проехали восемьдесят миль, и на последней стоянке пассажиры, грязные, запыленные, вышли из кареты и после скудного ужина расположились на ночлег: мужчины — на полу в общей комнате, дамы — в семейной спальне начальника станции вместе с его женой. Помещение было самое жалкое, помыться было негде, и Джинни вспомнила путешествие в фургоне, как золотой сон… вспомнила и того, о ком не хотела вспоминать.

Они ехали к западу от гор Джек Форк, пересекая широкие заболоченные речки. Когда Индейская территория осталась позади, в лесах исчезли сосны. К вечеру второго дня путешествия Джинни обнаружила, что, кроме скудной еды, предоставляемой дорожной компанией, можно было за небольшие деньги получить на стоянке неплохой ужин: фасоль, кукурузные лепешки или бисквиты и дичь, подстреленную или пойманную в ловушку содержателем стоянки: мясо антилопы, оленину или крольчатину.

На третий день, миновав пологие округлые холмы, они пересекли Красную реку на границе Техаса. Джинни забеспокоилась — вблизи цели становилось опасно ехать под чужим именем, которое в конечном пункте легко разоблачат — ведь в форте Белкнап находился Майерс, женой которого она назвалась в конторе дилижансов форта Смит. Поэтому на четвертый день, в городке Джексборо, Джинни сказала, что ее планы изменились, муж прислал письмо, в котором велел ей ждать его в Джексборо. Кучер принес ей ее дорожную сумку, и карета уехала в облаках пыли. Следующая карета, в четыре часа, отправлялась в Даллас, и Джинни купила билет, назвавшись мисс Джоанной Чепмен. Еще одна ночь, — думала она, — и начнется новый этап жизни — снова под чужим именем.

Джинни ждала карету, вспоминая то, что Джоанна рассказывала ей о своем отце со слов матери. Стелла говорила, что муж возненавидел ее сразу после рождения Джоанны — он считал, что перворожденный ребенок должен быть сыном. А потом выяснилось, что Стелла больше не может иметь детей.

— Так что же, — в отчаянии твердила она мужу, — ты женился на мне не по любви, тебе нужна была племенная кобыла для продолжения твоего рода? Ведь Джоанна — твоя родная дочь!

Но Бен так хотел сына, что усыновил восьмилетнего мальчика, Жизнь стала невыносимой, Бен был груб, резок с женой, в сторону дочери и не глядел. Потом он еще завел и любовницу. Не в силах терпеть всего этого, Стелла уехала с маленькой Джоанной в Англию, чтобы быть подальше от Бена. По словам Стеллы, Бен даже сомневался в том, что Джоанна — его дочь. Мать объяснила Джоанне, что ей пришлось припугнуть мужа разоблачением его секретов, Бен дорожил своей репутацией и оставил жену в покое. С тех пор она жила с Джоанной в Англии.

Джинни вспомнила, как плакала ее лучшая подруга, рассказывая:

— Мать всегда уверяла меня, что отец меня не любил и не признавал. Я выросла с сознанием, что я — дочь, ненужная или даже ненавистная родному отцу. Но после смерти матери я нашла в потайном отделении сундучка письма отца ко мне и к ней. А мать говорила, что отец ни разу не писал нам в Англию. Значит, в этом она мне солгала; так, может быть, солгала и в чем-то еще? Или во всем? Чтобы узнать правду, я поехала в Америку. Я хотела узнать правду: почему отец и мать расстались, почему он отказался от меня. Но я умираю. Поезжай в Техас, Джинни, узнай, кто прав — отец или мать, и прости или накажи моего отца.