Тайны полуночи - Страница 112

112

«Мэтт Марстон, — воскликнул Стоун, — хоть бы ты был невиновен! Я могу потерять из-за тебя женщину, которую люблю…»

Окончив приготовления к отъезду, Джинни дождалась темноты, охваченная тягостным раздумьем. Вчера в постели, среди безумных ласк и скоропалительных обетов, она поверила в чудесное будущее. А ее любимый, оказывается, скрыл от нее тайну, которая это будущее разрушила. Между ними возник злой дух, которого, как она думала раньше, Стоун уже убил, — тайна, молчание. Почему он не был с нею откровенным, до конца искренним? Его ненависть, злоба, ожесточение обернулись против ее дорогого отца, и он счел эти чувства дороже любви, если он в самом деле ее любил, наверное, не любил! Она боялась в этом убедиться и хотела убежать как можно дальше… Если он все-таки любит, то найдет ее и все объяснит.

Джинни написала записочку Хетти, которой не было дома: за интересной пожилой женщиной ухаживал не один поклонник, и сегодня она была приглашена в ресторан, как Джинни на несостоявшийся обед с Фрэнком Кэнноном.

Еще одна опасность, со вздохом подумала Джинни. Кэннон пустится разыскивать ее и все узнает… Джинни просила Хетти поберечь ее вещи до возвращения. Положив записку на видном месте, она скрутила узлом свои пышные волосы и прикрыла их шляпой с высокой тульей, бросавшей тень на верхнюю половину лица, и надела широкий жакет, который скрывал ее фигуру. Она поела холодного жареного цыпленка с бисквитами, чтобы не разводить лишний раз огонь в горах для приготовления пищи, завернула остаток в чистую тряпочку и положила в дорожную сумку. Джинни вышла из дома и осмотрелась — никого не было. Зайдя в сарай, она оседлала свою лошадь, привязала седельные сумки, села верхом и сумела выехать из города незамеченной — был конец дня пятницы, все уже разошлись по домам, а редкие прохожие не могли узнать переодетую Джинни. Перед нею лежал путь в Скалистые Горы, оставшиеся три часа дневного света давали ей возможность до темноты укрыться в лесу. После первой ночевки предстоял путь еще на четверо суток.

Стоун, сумев ускользнуть от преследователей, добрался до пансиона и укрылся в сарае за кучей сена. Ночью он проскользнет в комнату Джинни. Он услышал какой-то шум, который вскоре затих, Стоун выглянул и увидел Джинни, выводящую из сарая свою лошадь. Она оседлала ее, привязала сумки; Джинни была одета по-дорожному. Досада и недоумение охватили Стоуна — куда это собирается к ночи его возлюбленная, очевидно, умышленно избегнув встречи с ним? Одна или кто-то присоединится к ней?

Стоун знал, что у Джинни есть карта, и понял, что она направляется в горы, на отцовский прииск, — она явно снарядилась в дальний путь. Но почему не взяла его с собой? Умышленно сбежала от него? Если бы он случайно не укрылся до ночи в сарае, он и не узнал бы, куда она направилась, почему исчезла, мог подумать что угодно. А когда он догадался бы, она уже намного опередила бы его. Да, в первую их встречу Джинни была настоящей леди, городской балованной неженкой, а сейчас стала женщиной, которая не боится опасностей и способна на всякие уловки. Уловку ее он, по счастью, обнаружил, не то бы она ускользнула от него незамеченной. Он может немедленно последовать за нею. Так и надо поступить — ехать одной в горы очень опасно, поступок Джинни безрассуден. Может быть, что-то вызвало в ней панический страх. Может быть, Мэтт прислал письмо и призывает ее к себе. Но так бежать от него, Стоуна, — обидно и оскорбительно для него. Чистая, как ключевая вода, Джинни говорила, что любит его, но, наверное, таила в душе еще одну тайну? Или догадалась о тайне Стоуна и предпочла быть на стороне отца?

О женщина, я думал, что между нами больше не будет никаких тайн. Думал, что ты любишь меня. Хотел открыть тебе все, а ты ускользнула. Джинни, любовь моя, ты должна была остаться со мной. Как я помогу тебе, как смогу защитить тебя, если ты от меня убегаешь?

Избегая больших дорог, по которым следовали к подножию гор фургоны с продовольствием и снаряжением для золотоискателей, Джинни скакала на северо-запад. Глядя на вершину Пайк, покрытую шапкой снега и в июле, она радовалась, что ее путь, обозначенный на карте отца, минует эту высочайшую точку Скалистых Гор. Но ей надо было миновать немало хребтов, каньонов, плоскогорий; часть дороги к заброшенной хижине проходила по равнинам, покрытым густой зеленой травой. Ландшафт сверкал яркими цветами: под синим небом деревья, травы, кустарники переливались всеми оттенками зеленого на фоне красных скал, которые словно пылали в свете заходящего солнца, окаймленные белоснежными вершинами.

Она проехала Мэнитоу Спрингз, где сотни лет назад люди жили в пещерах; там, где ее дорога огибала «Сады Богов», ее поразили странные скалы из красно-белого песчаника, от двухсот до трехсот футов вышиной. Она следовала путем, указанным на карте, вспоминая заученные наизусть сведения, держась в стороне от дороги, но дорога и с другой стороны — река служили ей ориентирами.

Подъем стал круче, лошадь замедлила шаг, но дорога еще не была очень трудной. На склонах росли сосны и кустарник; Джинни пробиралась сквозь заросли дубов, ольхи, берез, можжевельника. На берегах горных потоков Джинни видела скрюченные в борьбе с суровой природой стволы; она зачерпнула воду из ручья, и ее обожгло ледяным холодом. Воздух еще хранил тепло, но она знала, что после захода солнца в горах бывает достаточно прохладно; она уже поеживалась в легком жакете, в полудреме вспоминая вчерашнюю ночь и жаркие объятия Стива.

Не смей вспоминать, Джинни. Не думай о нем, пока ты не узнаешь правды об отце.

112